Жизнь - это движение вперед, ни шагу назад. Попробовать все. Здесь и сейчас. Получить максимум ощущений и испытать все на себе. Каждый прилив адреналина, бешеные удары сердца и разрывающиеся от пульсации крови вены. Вот что значит жить. Жить по максимуму с остротой всех прелестей этой бренной жизни, что даются нам лишь однажды и единожды. А "все это могут позволить себе лишь беззаботные богачи" лишь пустые отговорки трусов.
И возможно потому, что Эрик желал провести каждый свой день как-то по-особенному, с максимальной отдачей, он никогда не упускал возможности сыграть с судьбой на довольно-таки высокие ставки. Как знать, может однажды этот горе-хирург и с парашютом прыгнуть рискнет. Где-нибудь в Гималаях, чтобы потом сразу приземлиться на лыжи и скатиться вниз по шикарным снежным склонам. Но все это лишь планы на будущее, насколько ближайшее или не очень, одному ему лишь ведомо. Ну и его начальнику. А еще кучке людей, таких же как и он, любящих адреналин и не знающих правил техники безопасности и нещадно колечющих себя. А Уолшу потом поправляй и зашивай. Хорошо устроились, нет?
Но к счастью Эрик всегда мог сам себя подштопать прямо на месте, а потому отрываться он имел право на все сто процентов, зная, что ничто его не отвлечет и не сработает помехой. И именно поэтому он любил скорость. Он просто млел от быстрой езды на своих прекрасных машинах, которые так долго собирал по Америке и как трепетно заботится о каждой своей малышке (да-да, не удивляйтесь, но Уолш им даже имена дает; женские). И кстати сегодня один из тех дней, когда не нужно спешить на работу, а можно и просто необходимо провести день для себя любимого. Как Эрик это делает? Да легко, берет одну из своих красавиц-машин и пускается в горы, вжимая педаль газа в пол так, насколько это только возможно.
Покидая черту города сразу ощущаешь этот прекрасный свежий горный воздух, что ударяет в нос, и чувствуешь себя чуточку свободнее, раскрепощеннее. Возможно еще и поэтому Эрик так любил горы, их волнующую тишину и прекрасные склоны-серпантины, потрясающие повороты, в которые так приятно вписываться, выжимая еще больше скорости и поворачивать на следующий поворот. Возможно в какие-то моменты мужчина даже жалел, что в его коллекции не имелось новейших спортивных моделей, но все мысли улетучивались сразу же, когда проходящие мимо люди бросали восторженные взгляды на авто и его обладателя.
Оказавшись на верхней точке горы, удачно проехав серпантин, Эрик вышел из автомобиля и "глотнул" свежего горного воздуха. То, что надо. Сделав пару глотков своего любимого бодрящего напитка, а именно очень крепкого и сладкого кофе, постоял еще немного, насладившись видами природы и города, расположенного близ склонов горы, Уолш вернулся за руль и буквально сорвался с места. К чему медлить? Потрясающе гнать на всех парах по серпантинам вверх, но куда больше будоражит воображение любого гонщика спуск по этим самым крутым поворотам, на которых любое неверное движение заставит тебя распрощаться с любимым автомобилем, какой-либо конечностью или того хуже - жизнью. Но мы ведь не из тех, кто боится рисковать? Иначе как потом идти в бар и отмечать еще один удачно прожитый день с бокалом виски в шумной компании друзей? Никак, верно.
Преодолев, возможно, один из самых опасных и крутых поворотов серпантина, мужчина даже немного расслабился и прибавил музыку, ведь по радио как раз крутили его любимую песню, в такт которой Эрик, всегда будучи за рулем, прибавлял скорости и почти что выжимал по максимуму все силы из машины. Не гнать на поворотах? Нет, такого мы не слышали, и не знаем, что это такое. Да и грех ехать спокойно, когда на трассе нет никого, кроме тебя, верно? Или нет.
Что-то блеснуло за поворотом, привлекая к себе чужое внимание. Не зная страха, Уолш прибавил газу и рванул к блестяшке, как последний клептоман. А зря. Выехавший ему на встречу мотоциклист, да и еще на встречной полосе, словно кричал, "Давай, сбей меня!" В голове точно что-то шелкнуло и Эрик резко затормозил, резко нажав на педаль тормоза и переместив рычаг переключения передач на нейтральную; автомобиль встретился носом с мотоциклом и так же стремительно въехал в оградительный забор. Слава Богу, что там не было крутого обрыва, иначе пришлось бы хирургам в местной больнице штопать своего коллегу, если вовсе не оплакивать.
- Твою мать!
Вылетев из автомобиля и хлопнув дверкой, Эрик с тянущим негодованием, огорчением и злостью посмотрел на разбитый бампер своей ретро-красавицы. И какого черта, спрашивается, вы, мотоциклисты по встречной полосе разъезжаете. Кстати, о горе-экстримале.
- Ты как там, адреналинщик?
Девушка. Какого же было удивление мужчины, когда он увидел пряди светлых волос, спадающих из-под шлема. Бывают же шутки-минутки в жизни, но чтобы так гоняли девушки... Этот город определенно переворачивает восприятие мира Эрика. И только его любимая музыка, небрежно наигрывая странные аккорды, словно в дешевом кино о гонщиках, аккомпанировала позади.

Эрик был явно озадачен сложившейся ситуацией. И это, наверно, еще мягко сказано. В нем сейчас бушевали самые разные чувства и эмоции. С одной стороны ему ну очень хотелось познакомить этот бренный мир с кучей новых слов, но мы ж воспитанные люди, поэтому мир максимум познакомится с очень злым дядей Эриком Уолшем. Со второй стороны в нем хотел проснуться тот негодяй и подонок, которому по сути должно было бы плевать на все. Кроме разбитой машины. Любимой. Разбитой. Машины. Мужчине очень не хотелось в ближайшее время даже вспоминать о той сумме, которую он выложил за эту жемчужину своей коллекции, и уж тем более про то, сколько пришлось потратить на ее апгрейд. Поэтому вариант стать подонком и бездушным кретином отпадал сам собой, ибо в итоге все равно бы перекачивал в состояние души под номером один. И как ни крути, сбил, случайно или нарочно, черт разберет, он молодую девушку, которой, о кошмар, кажется и двадцати лет-то нет! Ммм, все-таки подонком он себя сейчас чувствует. Совсем чуть-чуть. Потому что в остальном Эрик своей вины не замечал. Абсолютно. Как и любая бездушная скотина, в принципе.
А пока он стоял возле своего авто и слушал все, что лилось из уст девушки, у которой, день, казалось, не задался еще с утра, терялся в себе все больше и больше. Что делать-то? Уолш сжал правый кулак, да так сильно, что ногтями до боли впился в мягкие подушечки ладони. С разворота ударил по крыше автомобиля и посмотрел на себя в боковое зеркало. Кровь. Когда его лоб успел так успешно поцеловаться с чем-то твердым? Возможно в момент столкновения с ограждением. Мужчина нахмурился. Тонкий ручеек крови нашел для себя новое русло среди глубоких складок на лбу Эрика. Как иронично.
Так успешно игнорировав ядовитые речи обиженной незнакомки, он залез в бардачок, удачно перекинувшись через переднее сиденье и коробку переключения передач. Сейчас-то до него дошло, как хорошо недавно стукнулся головой. В глазах вдруг все поплыло, голова закружилась. Закрыл глаза и глубоко вдохнул, выдохнул. Эрик протянул руку к заветному бардачку, выудил оттуда красный тряпочный чемоданчик самых миниатюрных размеров, что можно только себе вообразить, выбрался из машины, хлопнул дверью и направился в сторону горе-мотоциклистки. К преогромному счастью она перестала маячить из стороны в сторону и уселась спокойно на асфальте. Эх, молчи Уолш и будь адекватен. Ну, более или менее.
- А теперь сиди молча и не дергайся!
Он врач, а она недавно пережила не самую приятную часть жизни на дорогах. Значит надо оказать первую помощь или хотя бы удостовериться, что ничего страшного не грозит, в частности и чек на кругленькую сумму за медуслуги. Да и так правильнее будет. Не очень уж и хотелось ему потом половины жизни провести в угрызениях совести. Ну или выслушивать упреки коллег, ведь они обязательно прочухают об этой аварии.
Усевшись на асфальт перед девушкой, крепко-крепко зажмурился и досчитал до пятнадцати. Голова трещала и желала сию минуту разойтись по швам. Не очень приятные ощущения. Открыв глаза и нащупав рядом свой заветный чемоданчик, открыл и достал оттуда карманный медицинский фонарик. Спасибо другу-нейрохирургу за этот силком впихнутый презент. Надо будет поблагодарить, пригодился. Впервые-то за несколько лет. Пора легких действий прошла. Вот теперь будет посложнее. Как бы заранее не показаться извращенцем с фонариком в руках да и еще в добавок с разбитым лбом и не вызвать очередной приступ паники и истерики у девушки? Да, вот сюда бы Тома Круза, вот уж он точно любит миссии из ряда невыполнимых.
Тяжело выдохнув, Эрик прикоснулся ко лбу блондинки и чуть откинул ее назад, чтобы глаза смотрели строго прямо на него и фонарик. Взглянул в глаза новоиспеченной пациентки, что были полны слез и почувствовал неприятный укол совести. Только не плачь, иначе я сам тут потеряю всякое самообладание, и далеко не от боли.
- Следи взглядом за светом фонарика.
Лампочка зажглась и слабый лучик устремился в глаза девушки. Либо пора менять батарейки, либо так и должно быть. Не ну дружил Уолш с нейро, не любил в мозгах у людей копаться, а потому о силе всех этих игрушек нейрохирургов мог только догадываться.
- Болит где? Хотя о чем это я, вряд ли адреналин ей сейчас позволит насладиться всеми прелестями боли в теле после такого полета.
Что ж, стоит отметить, что мужчина был морально готов к очередному приступу истерики. Возможно.

Что же, по крайней мере она более или менее пришла в себя. Относительно. Припадков истерики пока не намечается. Ближайшее время, на что очень надеялся Эрик. Ему вообще все происходящее вокруг казалось просто очень дурным сном, что вот-вот он проснется у себя дома, в своей любимой кровати, посмотрит на рядом стоящий будильник и блаженно заснет опять, ведь окажется, что у него есть еще парочка часов до официального подъема. Вот только что-то он не просыпался, не смотря на то, что уже давно удачно "ущипнул" себя кулаком об автомобиль. Видимо, это ну очень дурной сон. Нужна встряска посильнее? Сигануть что ли с горы вниз, может тогда проснется? Ага, и будет смотреть на свои ступни с бирочкой, выглядывающие из-под белого покрывала. В морге.
Проверив реакцию зрачков на свет и удостоверившись, что с головой у девушки все в порядке и бить тревогу нет смысла, мужчина успокоился и спокойно выдохнул. Что же, по крайней мере ему не предъявят иска, что он такой плохой и не оказал первой помощи и вообще не проверил мотоциклистку. Еще и лицензии лишат ведь, стервятники из комиссии. А ведь ей и правда повезло, ходит спокойно, значит ничего не сломала, не вывихнула, а отделалась лишь легкими ушибами и шоком. Да, по мнению Эрика ушибы были незначительными. Встречал ситуации в десятки, сотни и тысячи раз хуже. Чего уж тут таить, многие после таких встреч на дорогах даже не выживали. Одно только Уолша волновало, как легко и легкомысленно девушка сняла шлем. Нет, это, конечно, хорошо, что там ничего такого страшного не было, но разве мотоциклистов не обучают прежде элементарной технике безопасности и тому, как себя вести при аварии? Что же, не твое это дело, Эрик Уолш, не заморачивайся.
Мужчина настолько глубоко погрузился в себя, что даже не слышал слов девушки, обращенных в его адрес. Как-то они пролетели мимо его ушей, лишь тихо шепнув о своем содержании, которое осознанно поступило коротким сигналом в мозг только тогда, когда их автор встал и неспешно направился прочь к своему железному другу. Кажется ему уже никакая помощь не поможет, даже самая усердная у местного специалиста по мотоциклам. Что же, возможно и обидно. Зато не останется никаких напоминаний об этом ненормальном дне. Подувший воздух неприятно задел рану на лбу, холодно коснувшись ее и того места, где недавно текла кровь. Эрик приложил тыльную стороны ладони к левому виску. Почти сухо. Перед глазами тут же всплыли картинки, как незнакомка своим платком стерла алые подтеки с лица мужчины. Незадача, как же надо было так стукнуться и погрузиться в себя, чтобы не заметить такое сразу? Что ж, ничего уже не поделать.
Уолш уложил фонарик обратно в аптечку-чемоданчик, медленно поднялся с холодного асфальта и пошел в сторону своей машины. Точнее того, что от нее осталось. Не упустил и возможности повнимательнее рассмотреть свой красивый алый лоб. Не помешало бы обработать, иначе шрама не избежать.
Эрик открыл дверцу автомобиля, уселся на переднее сиденье боком, развернул солнцезащитный козырек перед водительским сидением с зеркалом так, чтобы четко видеть ранение. Достал из аптечки перекись и пару ватных дисков, протер ладони. И почему только не был удивлен тому, какой грязной была ватка, тут же полетевшая после первого применения на соседнее сиденье.
- И все-таки не могу понять, какого черта тебя вынесло на встречную полосу. Да, людей здесь ездит мало, но элементарные правила дорожного движения приходится соблюдать даже мне. Возможно именно благодаря им вплоть до сегодняшнего дня ездил без единой аварии. Даже бабушкам дорогу уступал, а обгон тормозящих новичков на дорогах не в счет, я же никого при этом не сбивал, аварий за собой не создавал и вообще не дружил только с копами. Кстати о наших всемогущих паразитах... Эрик промыл рану жидкостью и недовольно поморщился. Щипало-то ладно, а вот тот факт, что кровь на лбу свертывается куда хуже, ежели, к примеру, на щеке, его не радовал вовсе. Возможно, не знай он этой детали, было бы проще. Приложив сухую ватку к ране, Уолш повернулся лицом к девушке. - Так что делать будем? Ни одно средство передвижения сейчас не работает, мы оба прекрасно знаем, что серпантин этот не такой популярный среди адекватных людей, получить помощь будет не так уж и просто. Если только здесь вообще кто-нибудь сегодня еще проедет. - Звоним друзьям нашим, что разбираются в таких делах и тратим целый день на заполнение бумажек и рассказывая, что и как было?
Улыбки на лице Эрика даже не намечалось. Странно. Обычно он любит как-нибудь вышутиться в подобных ситуациях. Вот только обычно он стоит в белом халате на работе и штопает своих пациентов, а шутками лишь пытается подбодрить тех. Да, порой хорошая шутка работает лучше всякого нашатыря. Вот только сейчас и Уолша самого лицо такое было, словно сам вдохнул ароматов этой мерзкопахнущей жидкости.

Отредактировано Eric Walsh (2013-07-10 22:45:33)

Сидеть, конечно, посередь дороги в разбитой машине с разбитым лбом не самая приятная перспектива, о которой Уолш мог мечтать в тот момент. Куда приятнее ему было бы сейчас находиться в любимом баре, потягивать какой-нибудь напиток и беседовать с милой барменшей, которая только вчера устроилась на эту должность. Эрик опрокинул голову назад, на сиденье, и закрыл глаза. Больше всего он хотел забыться. Хотя бы на пару мгновений. Опустив руку с ватой на колено, Уолш тяжело вздохнул, открыл глаза и вновь повернулся к девушке. Опять что-то бурчала себе под нос. И откуда у нее столько сил? Неужели не устала еще? Кажется это она не так давно перелетела через мотоцикл и ударилась о землю, а голова раскалывалась почему-то именно у Эрика.
Кровь в ране наконец свернулась. Да, неприятно побаливало и все еще щипало, а что поделаешь? Не ребенок уже, переживет. Но зашить не помешает. Отыскав с своем чудо-чемоданчике иглу и шелковую нить, принял удобное положение перед зеркальцем и принялся аккуратно себя заштопывать. Да, зрелище, возможно, не для слабонервных, но и с шрамом потом всю жизнь Уолш не согласен ходить. Огорчал только один факт, не было обезболивающего, а значит каждое проникновение шелка в кожу чувствовалось, и казалось, слышалось, идеально четко. Так вот значит как себя чувствовало его пациенты, у которых была аллергия на обезболивающие аппараты. Всего пара швов, ерунда, переживет. Аккуратно рисует на ране иглой и шелком стежки, словно художник. Да, в наложении швов ему пока не было равных, а потому творцом красоты он мог вполне себя называть. И только посмейте его обвинить в комплексе Бога, прежде вам придется оценить его работу.
Последний стежок и... готово. Не зря мучился. Теперь как новенький. Ну, относительно. Сложив все медицинские предметы обратно в аптечку, Эрик вышел из машины, прошел чуть вперед и облокотился на боковую заднюю дверцу, опустив руки в карманы брюк.
Девушка говорила о полиции и о том, чтобы идти пешком. Да, километров 20 пешочком идти самое оно в ее-то полуконтуженном состоянии.
- Я сам с ними не на короткой ноге и будет очень сложно им доказать, что виноват не я. И даже следы на асфальте, - Уолш покосился в сторону парочки черных полос, - им ничего не скажут. Конечно, можно все-таки их попросить о "помощи", но это будет не самая приятная встреча. А я совсем не хочу проторчать в участке целый день беседуя на одну и ту же тему восемь часов к ряду.
Эрик подался немного вперед и прищурился. Все-таки ему было любопытно, слова и пешей прогулке были произнесены серьезно, или просто она хорошенько ударилась головой? Возможно ему этого уже не узнать, потому что в этот самый момент девушка решила навестить своего железного коня, который так удачно приземлился ей на ногу и судя о всему, хорошо ушиб.
- И в кого вы, девушки, такие нерадивые?
Ну в самом деле, трогать этот уже не на что неспособный мотоцикл даже от нечего делать - верх безрассудства. Эрик направился к уже пострадавшей дважды. Вот почему эти девушки так любят себя калечить? Ладно хоть и не специально и не для привлечения чужого внимания, но все же! Сдать их всех на курсы молодых бойцов, может тогда станут аккуратнее и чуточку дальновиднее? Если бы этот день в горах не тянулся так долго, возможно, Уолш был бы в куда лучшем расположении духа. Вновь усевшись перед блондинкой на асфальт, протянул правую руку, взял ушибленную ногу и протянул на себя. Если застонет от боли, не его проблемы, не он себя так нещадно калечит. Аккуратно стянул ботинок и осмотрел лодыжку.
- Синяк будет, возможно даже большой. Опухнет - спасет эластичный бинт. Не знаю, как сильно тебя ударил этот мотоцикл, но судя по всему болеть будет долго. И ходить ты не сможешь нормально. Так что твой вариант идти пешком до ближайшего населенного пункта отпал сам собой. Стояла бы себе спокойно в стороне, а не трогала этот уже ни на что негодный агрегат!

Если бы сегодня утром Эрику кто сказал, что ему предстоит разбить его любимую машину на том самом серпантине, на котором так любит кататься в свободное время, что он собьет молодую мотоциклистку, у которой то и дело, прыгает настроение и она так любит себя случайно покалечить, что ему предстоит оказывать первую помощь не кому-то второму, но еще и себе - Уолш с преогромным удовольствием бы рассмеялся вам в лицо. Вот только почему-то сейчас  ему не до смеха. Разве что до того, который носит ядовитые нотки сарказма, огорчения и безысходности. Еще никогда ему не приходилось так глубоко вляпываться.
Осматривая ушибленную ногу девушки, мужчина даже не думал реагировать на ее глубокие вдохи и выдохи, которыми она явно планировала себя успокоить. Возможно, способ и верный, но Эрик никогда не считал, что нечто подобное помогает. Только не ему и не его пациентам. Наверно от того, что никакое дыхание тебе не поможет отвлечься от той мысли, что ты весь обгорел и сейчас с тебя снимут добрую половину твоей кожи.
- У меня есть наивная идея позвонить друзьям и понадеяться, что у них найдется буксир, что, конечно, очень мало вероятно. А еще куда более менее вероятно, что они сбегут с работы ради такой... мелочи.
А ведь и правда. В основном все его друзья в этом городе каким-то боком да связаны с медициной, и прибежали бы они сюда, при этом каждый заранее отыскав по буксиру, скажи Эрик, что тут все очень плохо, много людей при смерти, столкнулось штук пять автомобилей минимум. А на рассказ о таком маленьком происшествии все и каждый отреагируют одинаково: громким смехом в трубку и упреками про большую скорость. Ах да, еще они напомнят и сладком свидании с местной полицией, и ведь даже не первом, от чего проще, почему-то, не становится. Может пора обзавестись друзьями в их управлении?
Уолш каждой клеточкой своего тела чувствовал, как девушка сверлит его взглядом, словно желает добиться от него чего-то полезного. А собственно, чего именно? Ну он может с ней сыграть в гляделки и тогда они убьют время и узнают, у кого сноровки больше в столь непростой игре. Еще даже не начав столь пустого занятия, заранее ставил на себя.
Незнакомка выдернула свою ногу из рук Эрика и тот резко поднял взгляд и посмотрел на нее. Вот теперь своими округлившимися голубыми глазами он смотрел на нее, пытаясь хоть как-то понять, о чем та думает. Хотя не сложно было догадаться, что после всего произошедшего на девушку волнами накатывало шоковое состояние, явно не желавшее отпускать свою жертву.
- Да ты что, я конечно и бессердечный, как многие любят говорить обо мне, но разума пока не лишен, чтобы оставлять беспомощного человека на дороге, а самому уходить. Меня потом совесть замучает и наверняка во сне будут терроризировать банды гонщиков. Я хоть и не из пугливых, но постоянно чувствовать, как тебя ненавидит кучка мотоциклистов, пусть и во сне, не самое приятное, что можно представить в качестве наказания.
Решив, что приличным людям на асфальте не пристало, Эрик решил принять вертикальное положение. Однако в самом начале его нехитрой траектории, путь ему преградило нечто, в чем легко узнавалась его новая знакомая. Правая рука, которой он так успешно оттолкнулся от земли, вдруг оказалась за спиной, находясь не в самом выгодном и удобном положении. Возможно, если бы его предупредили о такой вот неожиданной встрече, Уолш хотя бы морально подготовился к довольно смачному падению на асфальт, избежав случайного залома руки за спину, надеясь сохранить равновесие. Посмотрев исподлобья на упавшую на него девушку, мужчине очень хотелось сейчас вспомнить пару нецензурных выражений. Но соображения морали и приличия ему того не позволили, и слава Богу!
- Да нет, я только притворяюсь, - процедил он сквозь зубы. Когда незнакомка решила наконец сползти с мужчины и аккуратно устроилась рядом, продолжил, куда более расслабленно и спокойно: - Я куда круче обычного врача. Я - хирург. Улыбнулся.
Уолш даже не обидится, если его сейчас примут за маньяка. А как следует из опыта фильмов, многие молодые девушки от одного представления, как мужчина кого-то режет, копается внутри, а потом зашивает, сразу рисуют себе страшный образ Ганнибала Лектора. Хотя это, возможно, даже в какой-то мере послужит для хирурга неким комплиментом. Тонким, но все же.
- Эрик.
Возможно именно со знакомства и стоили начать, мило поболтать, посмеяться над всей сложившейся ситуацией, тогда бы все пошло куда проще, избежали бы многочисленных травм, как физических, так и моральных. А вообще все как-то очень иронично, как показалось Эрику. Он уже сейчас чувствует, что это знакомство не окажется таким простым и легким, да хотя бы тот факт, что у новых знакомых имена почти идентичны и разница лишь в последней букве, не может не веселить. Ну или огорчать.
Уолш повернулся лицом к Эрин. Не старше двадцати лет точно, заплаканная да и еще с кровью на лице. Повезло же бедняшке. А знаете, если бы девушка была старше лет на пять, ну или хотя бы выглядела так, у мужчины бы сработал инстинкт на вполне типичное знакомство, но все, что он мог сейчас проявить - это внимание и отчасти сострадание.

Как же хочется спать. Глаза слипаются, а в ушах неприятно звенит. Солнце светит прямо в лицо. И все же все происходящее больше и больше напоминало Уолшу плохо снятое и малобюджетное кино, которое заранее обречено на провал. Все надежды лишь на актерский состав, который, возможно, вырулит всю ситуацию в лучшую сторону, и никому не придется потом натягивать на головы огромные шляпы и прятать свое лицо за стеклами больших солнцезащитных очков. Но почему-то себя Эрик чувствовал актером без таланта и возможности вести игру за собой, как это удается многим одаренным артистам, актером, который попал в киноиндустрию лишь благодаря приятной внешности. И провал обеспечен. Ему и его карьере. Провал буду помнить, будут напоминать все, везде и всюду. А все потому, что у этого хирурга слишком хорошее воображение. Просто сейчас он уже способен только на беседы и ничего более.
Эрик поднял левую руку и проложил ее ко лбу, имитируя козырек, и, прищурившись, взглянул на небо. Как ни крути, день прекрасный, не смотря на все происшествия с утречка пораньше.
- Другой бы места на тебе живого не оставил. Физически, морально и психологически. А машина... - Эрик посмотрел на свой разбитый автомобиль, - всего лишь кучка дорогого металлолома. По крайней мере теперь. И никакой стипендии, даже за пять лет самой усердной и прилежной учебы в университете, тебе бы не хватило на покрытие расходов по ремонту. Так что лучше забудь. Спать будешь спокойнее. - Уолш взглянул на мотоцикл Эрин. - А что насчет твоего железного коня? Я бы не сказал, что он подлежит восстановлению. В пункте приема металлолома за него бы неплохо заплатили. Наверно. Это ведь твой мотоцикл? Ибо, если нет... Не завидую я вам и вашей участи.
Мужчина слегка приподнялся, оттолкнувшись правой рукой от раскаленного асфальта, сел по-турецки и все так же прищуриваясь, посмотрел на Эрин. И все-такие боевая девица ему досталась сегодня. Находись они сейчас  на его территории, в больнице, и исполняй роли врача и пациента, то тогда, возможно, он бы вставил слово, другое, чтобы хоть немного поставить девушку на место и получить от нее извинения. Но в больнице ей был б не за что просить прощения. По крайней мере у Эрика, а потому...
- Ты осознаешь свою вину, молодец. Но будет еще лучше, если ты впредь не будешь выезжать на встречную полосу, иначе нам наверняка предстоит еще одна встреча. И будет она в помещении со светлыми стенами, а я буду в белом халате. И тогда ты будешь молиться, чтобы сбежать поскорее из приемной, потому что, поверь мне, я не упущу прекрасной возможности немного поиздеваться над тобой. Но еще обиднее тебе и веселее мне будет от того факта, что поскорее сбежать от нашего нейрохирурга и травматолога тебе не удастся. А они тоже ребята с юмором. И будем мы втроем веселиться.
Возможно такая легкая "угроза" повлияет положительно и у девушки не появится больше желания так гонять. Ну хотя бы по встречным полосам.  Уолш поднялся с асфальта, что успел нагреться непозволительно хорошо, чтобы на нем не было возможно спокойно посидеть. А жаль. Сейчас бы в тенек. Да бутылочку холодной воды. Ко лбу приложить. Но вместо этого был лишь термос с кофе. Сладким крепким кофе, казавшимся многим настоящей отравой. Главное, что есть глюкоза и кофеин, а вместе они убийственно сильно ударяют по мозгам, заставляя те работать, как часики. А уж насколько все это извращенски и порнографически это кажется окружающим, ему нет дела.
Но сначала звонок "другу". Эрик побрел к автомобилю за мобильнику. Один пропущенный вызов. Даже смотреть страшно, от кого ему вечером влетит. Сбросив оповещение о звонке, Уолш набрал заветной номер полиции. Судя по голову, ответившему на звонок, дежурил сегодня его старый и совсем недобрый друг Стив. Вот повеселимся-то.
- Неужели нашкодил на патрулировании дорог и в наказание получил задание сидеть на проводе, а, Стив? Очень и очень жаль, а я думал, что именно тебе-таки предстоит сегодня выписать мне кучу бумажек, штрафов и даже, возможно, повестку в суд. Кажется, не судьба. - Уолш убрал телефон от уха так, чтобы не слышать все не очень приятные слуху выражения, что лились в его адрес, но и не так далеко, чтобы услышать, когда какофония нецензурных выражений замолкнет. - Ты ведь помнишь тот серпантин, где мы впервые встретились и воспылали друг к другу лютой "любовью"?  Гони сюда своих ребят, мы с ними хорошо поболтаем, я думаю.
Возможность подтрунивать над копом и знать, что он тебе ничего не сделает, заметно поднимает настроение и прибавляет очков к самооценке. Мужчин выключил телефон и положил его в задний карман брюк, после чего посмотрел на Эрин. Девушка уже успела получить очередную травму. Он обречено покачал головой. Достал с заднего сиденья заветный мини-термос с кофе и отпил пару глотков. Мужчина направился в сторону вновь пострадавшей мотоциклистки.
- Если продолжишь в том же духе, точно доведешь себя до инвалидной коляски. - Уолш протянул термос Эрин. - Тебе и правда некому звонить? Ты хоть живешь-то не одна в городе? А то мне совесть не позволит оставить тебя без присмотра, учитывая, с какой скоростью ты себя калечишь.

Отредактировано Eric Walsh (2013-08-05 00:35:29)

Эрин отказывается от кофе, пожимаю плечами. Ситуация похожа на безысходную. Более чем уверен, что ее не очень радует идея разговаривать с мужчинами в форме и вечно кричащими рациями в машине. Что же, признаюсь, не прельщает такая возможность. Зато они смогут пригнать эвакуатор без лишних проблем. А тот, в свою очередь, отвезет наши уже похожие на груды металлолома автомобиль и мотоцикл в сервис или куда они еще могут сбагрить наших пострадавших "товарищей"? Ну разве что на свалку. Но это только через мой труп.
- Здесь от их участка до нас минут 15 ехать, так что недолго еще на асфальте сидеть.
А может дать деру, пока не поздно? Ну там драпать на всех парах? Хотя очень вряд ли удастся. Эрин больна на ноги, а я на голову. Разве что будем катиться по асфальту, то и деля друг друга подпинывая вперед. А потом нас будет собирать по кусочкам наш ортопед. А зная его дикую не любовь к гонщикам, которые вечно себе что-то впоследствии ломают, вывихивают и прочее... Кажется мне уже обещали вправить пару костей не туда, если вдруг окажусь на приеме. Получить руку, в локте которая будет сгибаться в обратную сторону вовсе не прельщает.
Представляя эту картину, вдруг выпадаю из облака абстракции в реальность, когда Эрин начинает рассказывать о своей недоброй судьбе, и о том, как она ее кидает по жизни.
И еще взрослые на жизнь жалуются? Иногда послушаешь истории молодого поколения и диву даешься. Хоть роман пиши! Хотя, наверно, именно так и появляется добрая половина всей этой современной литературы, что пытается нам отчаянно повествовать о том, как живет тот или иной обитатель мегаполиса. Но мы же в маленьком городе живем! В котором не без своих причуд не обходится. Еще несколько лет и "коренные" жители окончательно свихнутся.
- Да, знаю такого. Не пару раз нам привозили его жертв.
Чокнутый малый. Сейчас, он, кажется, на свободе гуляет. Ну конечно же гуляет! Не в тюрьме же ему так веселиться с подружками, если только это не норвежская тюрьма, в которой преступники живут получше, чем некоторые. Да о такой тюрьме мечтает каждый бездомный! Так о чем это я? Ах да, точно.
- Тебе не кажется, что ты как-то слишком все усугубляешь? В конце концов мы ведь сами строим свой день.
По жизнь, думаю, стоит умолчать. Иначе еще примет за читающего лекции и учащего жить. Сам-то еще толком знающим жизнь не прослыл. И даже в шестьдесят лет жизнь не пару раз подкинет и швырнет об стенку. Да посильнее.
А вот и наши друзья в вечно темно-синем. Всего одна патрульная машина? Что же как грустно-то? Хотя мы же не вот там какие преступники. Так что, думаю, так даже лучше. Зачем к себе внимание привлекать? Мне потом еще здесь жить и работать. Хотя почему-то уже сейчас хочется сбежать из этого города. Безумная затея.
Пара неизвестных мне копов быстро оценили ситуацию взглядом. Одному около лет сорока, а другой совсем зеленый. Лет двадцать пять, не больше. Интересно, они будут разузнавать, что случилось и кто во всем виноват? Или мой дружище уже обо всех проинструктировал и заведомо виновным во всем сделал меня? Не удивлюсь, если так оно и есть. Хотя признаю, в этом есть и доля моей вины. Скорость на этом спуске я превысил раза так в четыре. Меня лишат прав. А еще отберут все мои автомобили, чтобы больше не повадно было за руль садиться. И ничто не соблазняло нарушить закон. Меня ведь свободы не лишат? Иначе я стеклами буду вырезать заключенным аппендиксы. Давно не практиковался. Вот и вспомним, как выглядит желудок внутри.
Долго осматривать место происшествия они не стали. Тут и так все понятно по черным следам от колес, кто в кого и как.
Молодой копишка, извините, иначе я его назвать не могу, первый год стажерства у него прямо на лице написан.
- Думаю, нет смысла разбираться здесь, вас лучше отвести в участок и там уже заполнить все бумаги, рассказать, что и как случилось. А так же позвонить вашим страховачным службам.
Почему-то последнее он произнес с некоторым странным акцентом. Умный парень, понял, что ЭТО уже не подлежит восстановлению.
- Ну и прекрасно! От этого солнца уже кипит голова.
Полицейский кисло улыбнулся, явно заметив уже подшитый лоб. А ведь мы с ним встречались в больнице! Точно, проходил медосмотр. Безумный выдался денек, но друг друга нам тогда удалось приметить.
Протягиваю руку Эрин и помогаю подняться ей с асфальта. Если бы мы сейчас оказались в больнице, то в ее карточке сейчас красовалось мое имя. Пациент лечащий врач. В принципе, примерно так оно и есть сейчас.